Всадник без головы - Страница 114

114

Ее двоюродный брат ничего не объясняет – должно быть, он не может объяснить. А отец – может ли он? Судя по его смущенному лицу – вряд ли.

В толпе начинают шептаться, но ни одна догадка не высказывается вслух. Даже эти грубые люди боятся оскорбить отцовские чувства, и все терпеливо ждут объяснений.

– Садись на лошадь, Луиза. Мистер Янси проводит тебя домой.

Молодой плантатор, к которому обращаются с этой просьбой, очень обрадован. Он – один из тех, кто особенно завидует мнимому счастью Кассия Колхауна.

– Но, отец,– возражает девушка,– почему мне не подождать тебя? Ведь ты же долго здесь не останешься?

Янси начинает беспокоиться.

– Я так хочу, Луиза, и этого достаточно.

Луиза подчиняется – правда, очень неохотно и даже не пытаясь скрыть свое недовольство от любопытных зрителей.

Наконец они уезжают; молодой плантатор едет впереди, Луиза медленно следует за ним. Янси едва сдерживает свою радость, она – свою печаль.

Янси скорее огорчен, чем обижен грустным настроением своей спутницы. Ведь у нее такое горе!

Но он ошибается, полагая, что знает его причину. Если бы он посмотрел внимательнее в глаза Луизы Пойндекстер, то прочел бы в них страх перед будущим, а не печаль о прошлом.

Они едут между деревьями, но до них еще доносятся голоса с поляны.

Вдруг лицо креолки проясняется – оно словно озаряется какой-то радостной мыслью или, быть может, надеждой.

Луиза в задумчивости останавливает лошадь. Ее спутник вынужден сделать то же.

– Мистер Янси,– говорит девушка после некоторого молчания, – у моего седла ослабла подпруга. Мне неудобно сидеть. Будьте добры, подтяните ее.

Янси соскакивает с лошади и проверяет подпругу. Ему кажется, что туже затягивать ее незачем. Но он этого не говорит, растягивает пряжку и начинает изо всех сил затягивать ремень.

– Погодите,– говорит всадница.– Дайте я сойду, вам будет удобнее.

Не дожидаясь помощи, Луиза соскакивает на землю и становится около мустанга.

Молодой человек продолжает изо всей силы затягивать ремень. После продолжительных усилий, весь красный от напряжения, он наконец застегивает ремень на следующую дырочку.

– Теперь, мисс Пойндекстер, мне кажется, все хорошо.

– Да, так будет хорошо,– отвечает она, положив руку на седло и подергав его. – По правде сказать, жаль уезжать отсюда так скоро. Я только что сюда приехала и мчалась во весь опор; моя бедная Луна еще не успела отдышаться. Давайте остановимся здесь ненадолго, а она тем временем отдохнет. Ведь жестоко заставлять ее скакать обратно без передышки.

– Но ваш отец... его желание было, чтобы вы...

– Чтобы я сейчас же вернулась домой? Пустяки. Ему просто не хотелось, чтобы я оставалась среди этой грубой толпы. Вот и все. Теперь, раз я уехала с поляны, он не будет ничего иметь против нашей задержки... Как здесь красиво! И так прохладно в тени деревьев! А в прерии солнечный зной нестерпим. Побудем здесь немного и дадим Луне отдохнуть... Ах, мистер Янси, посмотрите, какие красивые рыбки в реке! Вон там, видите, с серебристой чешуей?

Молодой плантатор польщен. Почему его прелестная спутница захотела побыть с ним? Ему кажется, что он знает ответ на этот вопрос.

Он не заставляет себя долго упрашивать:

– Приказывайте, мисс Пойндекстер. Я с радостью побуду здесь, сколько вам захочется.

– Только до тех пор, пока Луна отдохнет. Я едва успела сойти с лошади, когда подъехал ваш отряд. Посмотрите на Луну -бедняжка все еще тяжело дышит после долгой скачки.

Янси совершенно безразлично, как дышит крапчатый мустанг, но он рад исполнить малейшее желание своей спутницы.

Они останавливаются на берегу ручья.

Молодой плантатор немного удивлен, заметив, что его спутница совсем не обращает внимания ни на рыбок, ни на крапчатого мустанга; это только радовало бы его, если бы она была внимательнее к нему. Однако Луиза не смотрит на него и не слушает его слов. Ее глаза устремлены в пространство, а слух напряженно ловит каждый звук, доносящийся с поляны.

И Янси тоже невольно прислушивается к голосам. Он знает, что около хижины начинается суд Линча с «регулярниками» в роли присяжных.

Из-за деревьев доносятся возбужденные голоса. В них звучит жестокая решимость.

Оба прислушиваются; молодая креолка – как трагическая актриса за кулисами театра, ожидающая своего выхода.

Доносятся речи; можно различить несколько мужских голосов; потом еще один, который говорит дольше других.

Луиза узнает этот голос. Это голос ее кузена Кассия: он на чем-то гневно настаивает, а потом словно убеждает своих слушателей сделать что-то, чего они не хотят.

Но вот он кончил. Тотчас же раздаются бурные возгласы одобрения; один зловещий голос звучит громче других.

Прислушиваясь, Янси забывает о присутствии своей прелестной спутницы.

Он вспоминает о ней, только когда видит, что она неожиданно вскакивает с места и стремительно бежит к хакале.

Глава LXIII. СУД ЛИНЧА

Громкий крик, заставивший молодую креолку так внезапно покинуть своего спутника, был одновременно и решением присяжных и приговором.

Слово «повесить» звучало у нее в ушах, когда она бросилась к хижине мустангера.

Наблюдая с притворным интересом за игрой серебристых рыбок, она думала только о том, что в эту минуту происходило перед хакале. Хотя деревья заслоняли от нее поляну, она знала, кто находится на ней, и могла по доносившимся оттуда словам представить себе ход событий.

Приблизительно в ту минуту, когда она соскочила с лошади, перед хакале разыгралась сцена, которую следует вкратце описать.

114